— Ленка с мужем поругалась, он вещи собрал и ушел. Сказал, что больше не любит.
— Ну, бывает, — произношу спокойно, хотя внутри у меня всё пляшет от радости.
Не надо, конечно, злорадствовать, но ничего не могу с собой поделать — сердце ликует.
— А она, между прочим, беременная, — добавляет мама. — И что теперь делать, ума не приложу.
Я промолчала. Беременна? Ну что ж, поздравляю. А я-то тут при чём?
— Мам, а я-то чем ей помочь могу? — спрашиваю, сдерживаясь.
— Ты должна быть рядом. Она твоя сестра, — твёрдо отвечает мама.
— Рядом? — переспрашиваю, — а ты вспомни, кто рядом был со мной, когда мне было тяжело?
Мама потупила взгляд. Она знает, что права не на её стороне. Но для неё Ленка — любимая дочка. А я? Я — просто кто-то рядом, без права на заботу. И теперь должна стать утешением?
Когда Ленкин супруг не выдержал семейной жизни и ушёл, начался новый период. Сначала мама стенала — как же так, дочка страдает, беременна и одна. Но недолго — быстро взяла себя в руки и перешла к действиям.
— Алкаш и дебошир! — всем рассказывала. — Пил, по бабам шастал, на Ленку руку поднимал. Слава Богу, избавились от него!
И стала всячески Ленке помогать: сначала просто сидела с ней ночами, когда та рыдала, потом продукты носила, деньги подбрасывала. А вскоре взяла всё на себя. Ленка сопротивлялась, мол, справлюсь, но мама была непреклонна.
— О ребенке думай! А не о работе! Я помогу, не переживай!
И действительно, помогала. После родов Ленка будто расцвела. Материнство всё же даёт женщине силы. Да и с такой поддержкой — не иначе как в сказке. Родилась Настя — мамина обожаемая внучка. Мама не отходила от неё ни на шаг: гуляла, пела, играла, пока Ленка обдумывала, как вернуться к активной жизни.
— Мам, мне надоело сидеть дома. Хочу работать, — говорила она.
Мама пыталась отговорить, мол, сиди с малышкой, но Ленка стояла на своём. Устала она от рутины, нужна ей «перезагрузка». До меня доходили новости о жизни сестры, но я не вмешивалась. Пусть сама решает.
Конечно, и тут мама нашла возможность помочь. Связи, знакомства — и вуаля, Ленке предложили престижную должность. Не просто работу — а руководящую.
— Видишь, Леночка, судьба тебя любит! Я всегда знала, что ты добьёшься успеха! — не уставала повторять мама.
Ленка сияла от счастья. Устроилась, влилась в коллектив, зарабатывала. Настю забирала из садика бабушка, с ней же девочка проводила вечера. Ленка возвращалась поздно, уставшая, но довольная.
— Мам, спасибо. Без тебя бы не справилась.
А я всё это наблюдала со стороны. И задавалась вопросом: почему у неё всё легко? Почему ей всё дают на блюдечке, а я вкалываю и всё без толку?
Как-то не выдержала и спросила у мамы:
— Мам, почему ты Ленке всегда помогаешь, а мне — нет?
— Ты сильная, — просто ответила она. — Ты сама справишься. А ей нужна помощь.
Сильная… Или просто не нужная?
Ленка делала карьеру, Настя росла, мама была рядом. Всё выглядело как идеальная картинка. Вот только я себя в этом пазле не находила. Будто наблюдала за чужим сериалом. Иногда мама просила меня приглядеть за Настей — в садик отвезти, посидеть, пока она отдохнёт. Я не отказывала — не хотела ссориться.
Однажды Ленка позвонила, радостная:
— Представляешь, меня повысили! Теперь я начальник отдела!
— Поздравляю, — ответила я.
— Спасибо! Мама в восторге, говорит, я у неё самая-самая!
И тут у меня сорвалось:
— Лен, ты хоть раз подумала, как я живу? Что у меня в жизни происходит?
— Ну… Ты же всегда говорила, что у тебя всё хорошо, — растерялась она.
— А если бы я сказала, что мне плохо? Ты бы пришла на помощь?
Молчание. Я знаю — не пришла бы. У неё своя жизнь, свой успех.
— Забудь, Лен.
— Не обижайся… Я просто счастлива…
Счастлива. А я? Я, наверное, никогда не буду по-настоящему счастливой.
Мой первый брак — ошибка. Грубая. И дело не только в муже, а в том, как осталась одна, без сочувствия, поддержки. Сын родился… Не радость, а тревога и страх. Я ждала от мамы помощи. Но в ответ услышала:
— Ну, родила — молодец. И что теперь?
Всё сама: как пеленать, кормить, укачивать… Мама была занята Ленкой и Настей. Им — всё, мне — ничего.
А потом — ад. Муж начал употреблять запрещённое. Сначала странности списывала на усталость… Потом дошло. Скандалы, воровство, насилие. Я пыталась спасти — бестолку. Он топил нас обоих.
Когда совсем стало невыносимо, я пришла к маме с надеждой:
— Мам, помоги. Хочу уйти. Он опасен. Мне страшно.
Но услышала:
— Хватит. Я и так Ленке помогаю. Ты со своими проблемами сама разбирайся.
И всё. Окончательно отрезала меня. Пришлось терпеть, ждать выхода из декрета. Потом начались побои. Он бил. Сначала легко, потом всерьёз. Очнулась однажды в больнице: переломы, сотрясение, синяки.
Развелась. Устроилась на работу, сняла угол, устроила сына в садик. Без поддержки, без любви. Только на себя могла рассчитывать. Иногда и крохи с барского стола перепадали. Помню, мама принесла старый пакет:
— Колбаса залежалась, никто не ест. Вот, возьми.
Потемневший кусок. Я взяла. Тогда это было важно. Тогда каждый рубль был на вес золота. Но нужнее было — участие. Его не было.
— Держись, — сказала она, — не раскисай. Всё наладится.
И ушла. Оставив меня с ребенком и куском несвежей колбасы.
Сын рос, я старалась. Нашла работу получше, пошёл в школу. А потом встретила Диму. Он стал для нас всем. Женились, родили двоих детей. Я, наконец, почувствовала себя любимой. Но и тогда мама не изменилась. Всё по-прежнему — для Ленки, ей подарки, ей деньги. Мне — пустота.
Когда-то перестала ждать. Просто приняла — мама у нас такая. С Ленкой душа в душу, со мной — дежурные фразы. И между нашими детьми — та же разница. Насте — кукла за десять тысяч. Моему сыну — дешевая машинка.
— Лешка твой всё равно сломает, — сказала она. — Не умеет он беречь игрушки.
А когда он серьёзно пострадал, а Настя просто простыла, мама к ней примчалась с лекарствами, фруктами, конфетами. А мне — сухой звонок:
— Ну, как он там?
Однажды, на даче, когда собрались всей семьей, мама снова хвалила Ленку: карьера, дети, всё замечательно. Про меня — ни слова. Я не выдержала:
— Мам, а почему ты всегда хвалишь только Ленку? Почему о моих детях — ни слова?
— Не выдумывай! Я вас одинаково люблю!
— Нет, мам. Не одинаково.
— Хватит! — взорвалась она. — Опять претензии! Ты всегда портишь настроение!
Жизнь — бумеранг. И теперь он вернулся. Ленка с мамой не общается — поругались. Настя к бабушке не ездит, говорит — устала от упреков. Мама осталась одна. Вспомнила про меня. А кто ещё лекарства купит, в больницу отвезет?
Но вместо благодарности — недовольство.
— Мам, тебе к врачу надо.
— Не указывай мне! — орёт она. — Сама знаю!
Сложный у неё характер. Постоянные упреки, капризы. После каждой встречи я выжата, как лимон. И она ещё удивляется:
— Почему ты мне не звонишь?
А что ей сказать? Что я так устала, что боюсь снова почувствовать ту боль и одиночество, которые она оставила в моей душе?
Я, вроде бы, простила. Психолог помог. Но осадок остался. Наверное, поэтому не тянет к ней. Наверное, поэтому я не звоню часто…
На её день рождения я пришла с тортом. И, как всегда, с горечью в сердце.
