Слова мужа прозвучали, словно удар грома в безоблачный день. Рита сидела, прижав к себе маленького сына, и в оцепенении смотрела на Семёна. Мальчик был для неё настоящим чудом — ребёнком, которого она так долго ждала. О том, что беременна, Рита узнала на тридцать седьмом году жизни, когда почти уже смирилась с мыслью, что детей у неё не будет. Эта весть стала настоящим подарком судьбы. Радости не было предела, и не только у неё. Семён буквально сиял — говорил, что теперь у них настоящая семья, полная и счастливая.
Семён сделал всё возможное, чтобы беременность Риты проходила легко: лучшие клиники, постоянное наблюдение у врачей, забота, внимание — она ни в чём не нуждалась. И когда родился Толик, оба родители были счастливы. Однако в день выписки из роддома что-то изменилось. Семён стал каким-то отстранённым, холодным. Не было на его лице того восторга, которого она так ждала. Рита волновалась. Она думала, вдруг он просто испугался ответственности или пожалел, что завёл ребёнка в таком возрасте. Но уже через несколько дней Семён стал проявлять участие — проводил часы у кроватки, помогал, брал малыша на руки. Это немного успокоило Риту. Казалось, всё вошло в норму.
Прошло девять месяцев. Маленький Толик всё ещё питался грудным молоком, хотя Рита уже начинала вводить прикорм. И вдруг как-то раз Семён резко сказал:
— Отвыкай его от груди. Это же парень, а не девочка, чтобы до школы за подолом бегать и сиcьку сосать.
Рита растерялась. Тон был раздражённым, холодным, как будто он вовсе не хотел продолжать тему, а просто бросил своё мнение как упрёк. С сыном он всё ещё нянчился охотно, но с женой стал словно чужой. Его прикосновения стали редкими, разговоры — сухими, без душевного тепла. Рита старалась не думать об этом, не накручивать себя, но холод между ними ощущался всё сильнее. Цветы? Последний букет был, кажется, ещё до рождения сына. И вот, в один из вечеров, Семён вернулся с работы мрачным и с порога выдал то, от чего у Риты подкосились ноги:
— Ты постарела. Прими это. Нашему сыну нужна молодая, полная сил мать, а не женщина, которая выглядит как его бабушка. Я ухожу. И заберу Толика с собой. У меня давно есть другая. Молодая. Она станет настоящей мамой для нашего сына. А ты… ты свою задачу выполнила: выносила, родила. За это я тебе квартиру оставлю. Всё оформим спокойно, без скандалов. Я не хочу причинять тебе зла.
Держа сына в объятиях, Рита смотрела на мужа, не веря своим ушам. Ей казалось, что Семён просто неудачно пошутил. Но было не до смеха. Не первое апреля, и такие слова могли сломать человека.
— Сёма, ты в порядке? Это совсем не смешно. Такие шутки больно ранят, — прошептала Рита.
Она аккуратно положила малыша в манеж. Пусть ребёнок ещё не всё понимал, но она не хотела, чтобы он слышал грубости отца. Интонация у Семёна была жёсткой, почти злой.
— Я не шучу. Я давно уже с другой. Она моложе, красивее, умнее тебя. Именно такая женщина должна стать матерью нашему сыну. А ты… ты старая. Как ты себе представляешь будущее Толика? Дети будут смеяться над ним, если он будет приходить с бабкой, а не с мамой. Я решил всё: ты родила, теперь отдохни. Я заберу ребёнка. Оставлю тебе квартиру. Развод оформим мирно. Не стоит устраивать сцены.
— Я не отдам тебе сына! — голос Риты дрогнул, она отшатнулась. В голове не укладывалось, как человек, с которым она делила жизнь, мог сказать такое. Сына? У неё забрать сына?
— Твоё мнение здесь не важно. Если не согласишься добровольно, выкину тебя из этой квартиры. У тебя никого нет. Поедешь к матери, где и так толпа. С ребёнком будешь прозябать в нищете. Ты посмотри на свою сестру. Что она может дать детям? А я обеспечу Толика. Ты даже не работаешь. Сколько уже прошло, как ты уволилась?
Рита вспоминала, как ушла из школы по настоянию мужа. Он уверял, что её здоровье и беременность важнее, что он сам справится с обеспечением семьи. Она посвятила себя дому, лечению и заботе о близких.
— Ты не имеешь права! Уходи, если хочешь, но сына я тебе не отдам. Общайся, пожалуйста, но он будет со мной. Как ты можешь даже думать о том, чтобы разлучить мать и ребёнка?
— Успокойся. Ты же сама себе вредишь. Я предложил простой выход. Не хочешь — твои проблемы.
Рита дрожала. Семён работал в суде, связи у него были серьёзные. Он и правда мог провернуть всё, как задумал. А что ей делать? Плакать и просить? Бесполезно. Ему никогда не были важны её чувства. Все эти годы она старалась быть идеальной женой, угождала, старалась, но ему быстро всё наскучило.
Этой ночью она не сомкнула глаз. Боялась, что проснётся, а сына уже не будет.
Семён всё ещё жил в квартире, но всё чаще ночевал вне дома. Рита надеялась, что он одумается. Но однажды в дверь постучали полицейские. Они предъявили обвинения: пьянство, плохое обращение с ребёнком. Рита всё поняла. Это была подстава. Семён подготовился. Он появился в нужный момент, забрал сына, пока её везли в участок. Там её продержали трое суток.
Когда она вернулась, квартира была пуста. Вечером приехал Семён. Холодно бросил:
— Поняла теперь, с кем связалась? Попробуешь бороться — хуже будет. Я могу устроить тебе ад, и в тюрьму упечь не проблема.
— Ты думаешь, ребёнку будет лучше с чужой женщиной? Она никогда не заменит ему мать. — В голосе Риты не осталось слёз, только усталость и пустота. Но внутри росло решимость: она не сдастся. Ради сына.
— Она — идеальна. Заботится о нём, как родная. Даже кажется, что родила сама. А ты… ты уже не та. Ты просто старуха.
С этими словами он ушёл. Рита сползла по стене. В груди билось одно: надо что-то делать. Она позвонила сестре, рассказала всё. Муж сестры работал в органах. Может, поможет? Но он только развёл руками:
— С такими связями, как у твоего мужа, бороться будет непросто. Тебе нужно найти кого-то, кто сможет его прижать.
Семён подал на развод. Рита не видела сына уже две с половиной недели. Она теряла надежду.
В суде сообщили, что заседание перенесли. Коллега Семёна, Татьяна, сказала:
— Тебе повезло. Жизнь его уже наказала. Он попал в аварию. Сейчас в реанимации.
Рита испугалась. А вдруг сын был в машине? Но Татьяна успокоила: ребёнка с ним не было. Но где он — никто не знал. Рита металась, места себе не находила. В больницу её не пустили. Она не знала, где малыш.
И вдруг — звонок в дверь. Она открыла, и перед ней стоял он. Маленький, родной, такой долгожданный. Сын!
Рита схватила его, заливаясь слезами. За ним стояла молодая женщина, смотрела с презрением:
— Забирайте своего сына. И мужа тоже. Он теперь инвалид. Я не подписывалась на такую жизнь.
Рита не слушала. Только обнимала Толика, шептала:
— Малыш, родной мой, я никогда больше тебя не отпущу. Никогда!
Она приняла решение. Ей предложили работу в деревенской школе. Жильё, помощь старой подруги и её мамы. Это был шанс начать новую жизнь. Она навестила Семёна один раз. Он лежал в палате, беспомощный.
— Рит, ты же меня не бросишь? Мы столько лет вместе. Давай всё сначала?
Но в его голосе не было раскаяния. Только страх остаться одному. Только желание, чтобы кто-то ухаживал.
— Мы уезжаем. Ты сына больше не увидишь. Квартира остаётся тебе. Делай с ней, что хочешь. Наше — закончено. Предательство я не прощу. А в сиделки тебе я не нанималась.
Семён кричал, угрожал, уверял, что всё равно отнимет сына. Но уже было поздно. Его определили в учреждение для реабилитации. Сам он себя обслуживать не мог. И всё, что ему оставалось — обвинять всех, кроме себя.
Рита же обрела покой. Деревня подарила ей воздух, свободу, добрых людей. Сын рос счастливым. Она работала, жила, дышала. Ушла от прошлого. И знала точно: никакие угрозы больше не разрушат их маленький мир.
