Муженёк бывший решил вернуться после 3-х лет сожительства с другой, но даже не думал, какой его ждет отпор.
— Я не собираюсь ссориться, Таня. Мне просто нужно поговорить.
Перед ней стоял человек, в котором она с трудом узнавала бывшего мужа. Когда-то он гордо ушёл, уверенный в своей правоте, не оборачиваясь. А теперь стоял на пороге её дома, сгорбленный, измученный, словно три года чужой жизни вытравили из него остатки самоуверенности. Поношенная куртка, серая щетина, опущенные плечи — всё в нём говорило: он устал. Но не от дороги — от себя самого.
— Говори, — спокойно произнесла Таня, чуть приоткрыв дверь, но даже не подумав позвать его внутрь.
Вадим неуверенно провёл рукой по растрёпанным волосам и шумно вдохнул. Пауза затянулась. Казалось, он сам не знал, как начать.
— Таня… я всё осознал. Я дурак. Прости меня. Не представляешь, как мне жаль всё, что было.
Таня усмехнулась — без язвительности, скорее с лёгкой иронией.
— Что конкретно ты осознал, Вадим?
— Что допустил самую главную ошибку. Ты была единственным настоящим, что у меня было. А я променял тебя на иллюзию.
— Иллюзию? — переспросила она, не отводя взгляда. — Ты же тогда так уверенно шёл к ней. Ты ясно дал понять: я скучна, ты перерос нашу жизнь, а я — не твой уровень.
Он опустил глаза, виновато кивнул.
— Я гнался за блеском, думал, что счастье — это глянец и весёлые вечера. А не утренний чай, тепло дома, твоя рука на плече… Я был ослеплён.
— А теперь, когда всё это «веселье» растворилось в быту, ты вспомнил, кого бросил? Меня — ту, кто осталась без гроша, с долгами, в пустых стенах и с разбитым сердцем?
— Таня, я понимаю, как подло это всё звучит, но…
— Нет, Вадим. Не перебивай. Ты сделал выбор. И сейчас — моя очередь.
Она стояла твёрдо, без дрожи в голосе, без надлома. В её глазах не было гнева, но и прежней любви — тоже. Вадим видел это. Перед ним уже не стояла та растерянная женщина, которую он однажды предал.
— Что тебе нужно от меня теперь? — спросила она после долгой паузы.
— Я хочу вернуться. Всё исправить. Быть рядом, если ты позволишь. Я на всё готов. Только дай шанс.
Таня медленно опустила глаза, потом снова посмотрела прямо на него.
Сколько раз она представляла этот момент? Как он будет на коленях просить прощения, как она будет решать — простить или отвергнуть? Но сейчас в ней не было ни торжества, ни боли. Только понимание: она больше не та женщина, которая ждёт.
— Вернуться? Куда, Вадим? В ту самую квартиру, которую ты бросил, потому что думал, что без тебя я сломаюсь? Или в жизнь женщины, которую сравнивал с каждой встречной, называя её неумелой, непривлекательной и скучной?
Вадим хотел что-то сказать, но Таня не дала.
— Ты правда хочешь быть со мной? Или просто остался без крыши над головой? Может, надеялся, что я всё забыла и приму тебя как спасённого?
Вадим отвёл глаза, словно понимал, что ответ слишком очевиден, чтобы его произносить. Но и признаться в нём он не решался.
— Ты всё не так поняла… Я вёл себя как дурак. Серьёзно. Мне казалось, что мне нужна иная жизнь. Что любовь — это лёгкость, эйфория, постоянный праздник. Но я ошибался. Я понял: именно ты была моей опорой. Моим домом.
Таня усмехнулась коротко и устало.
— Опора? Дом? Звучит красиво. А когда ты хлопнул дверью три года назад — о ком ты тогда думал? Обо мне? О сыне, который только научился ходить? Или тогда тебя не особенно заботило, как мы тут выживаем?
— Я не видел очевидного… — Вадим провёл рукой по уставшему лицу. — Я всё испортил. Но теперь хочу всё наладить. Я… Оксана меня выгнала.
— Наладить? — голос Тани стал твёрже. — А если бы она тебя не выставила за дверь? Если бы у неё не нарисовался кто-то получше — ты бы пришёл? Вспомнил бы, что где-то у тебя есть семья?
Он молчал. Сказать «да» — соврать. Сказать «нет» — прозвучит ещё хуже. Он не ответил.
— Скажи, это правда? — спросила она, пристально глядя ему в глаза. — Она тебя выгнала?
Он кивнул, не в силах выдавить ни слова.
— У неё кто-то появился? — уточнила Таня, хотя всё уже поняла.
— Может быть… Наверное, — пробормотал он едва слышно.
— Конечно, — покачала головой Таня. — Всё как по учебнику. Ушёл — потому что захотел новизны. Вернулся — потому что остался ни с чем. Удивлён, что я тебя не жду?
Вадим вздрогнул от её слов.
— Это не так… Я правда верил, что она та, с кем буду до конца. Я обжёгся. Ошибся.
— Ошибся? — её брови приподнялись. — Ты ушёл, словно победитель, будто оставляешь за спиной никчемную жизнь. А теперь стоишь тут, потому что проиграл ту партию?
Он стиснул пальцы в кулаки, но не стал оправдываться. Всё, что он мог сказать, уже не имело значения.
— А я ведь думала, вы счастливы. У вас там любовь, полное взаимопонимание…
— Любовь… — он криво усмехнулся. — Это была не она. Когда я потерял всё — понял, что самое ценное ушло вместе с тобой.
Таня покачала головой.
— Поздно, Вадим. Я не черновик, к которому можно вернуться после неудавшейся попытки.
Она сделала шаг назад.
— Знаешь, что самое ироничное, Вадим? Я тебя простила. Искренне. Не злюсь, не проклинаю, не вспоминаю с обидой. Просто всё осталось в прошлом.
Он смотрел на неё, сбитый с толку.
— Но я тебя не ждала. Всё это время. И сейчас не жду. И уже не приму обратно. Мы больше не семья.
Вадим опустил голову.
— Но ты ведь любила меня…
— Любила, — кивнула она. — А потом отпустила. Сейчас я просто живу. Без тебя.
Ветер трепал его куртку, словно подталкивая: уходи. Здесь тебе больше не рады.
— Таня…
— Знаешь, ты был прав, когда говорил: любовь уходит. Иногда после неё остаётся светлая память, а иногда — только пустота. У нас осталась тень. Этого мало, чтобы что-то начинать заново.
Он стоял, ничего не говоря. Наверное, ждал, что она кинется к нему, расплачется, будет просить остаться. Но Таня просто молча смотрела.
— Значит, ты меня не простишь? — прошептал он.
— Нет, Вадим. Я простила. Но это не значит, что пущу тебя обратно.
С этими словами она закрыла дверь.
Он остался на крыльце, под порывами холодного ветра. Стоял ещё несколько минут, но не постучал снова. Повернулся и пошёл прочь. Он понял: теперь всё окончательно.
Таня опёрлась на стену, провела рукой по лицу. Внутри — ровное дыхание. Ни слёз, ни обиды. Ни капли сомнения.
Через мгновение из комнаты выбежал Саша — её четырёхлетний сын.
— Мам, а кто приходил?
Таня присела, улыбнулась, обняв его.
— Просто человек из прошлого, Сашенька.
Мальчик кивнул и крепко прижался к ней.
— И ладно. Пойдём играть!
— Пойдём. Только сначала — почистим зубки, хорошо? — напомнила она с ласковой улыбкой.
Он фыркнул, но побежал в ванную.
Таня прислонилась к стене, прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Всё внутри было спокойно.
Она пошла на кухню, поставила чайник, и, взглянув в окно, увидела своё отражение. Женщина, что смотрела на неё оттуда, была сильной. Той, кто прошёл через предательство, боль, одиночество — и выстоял.
Три года назад её бросили с малышом на руках. Сейчас у неё была стабильная работа, уютный дом и сын, ради которого она готова была на всё.
Чувства к Вадиму давно сгорели. Осталась только память. И понимание — всё это сделало её только сильнее.
Теперь у неё была новая жизнь. Без сожалений. Без прошлых теней. Только она и её мальчик.
А Вадим… он справится. Когда-то и она справлялась. Теперь его очередь.
