Тяжёлая дверь в подъезд сдалась не сразу. Ольга, уставшая и перегруженная, балансировала между сумкой с вещами и люлькой с новорождённым, пытаясь протиснуться в узкий проём. Подъём пешком до второго этажа дался непросто — лифт опять сломался, именно в тот день, когда он был особенно нужен. В голове пронеслось с горечью: «Хоть бы встретил… хоть бы просто вышел…»
Из кухни доносился голос Андрея — он снова говорил по телефону, звучал сосредоточенно и резко. Похоже, важный рабочий разговор. Ольга, осторожно поставив люльку на пол, погладила сына по одеялу — Димка зашевелился и подал первый недовольный писк.
— Тихо, родной, не шуми… — прошептала она, слегка покачивая переноску. — Папа занят. У него же сейчас проект…
Последние слова прозвучали с лёгким привкусом иронии. За те три дня в роддоме она так сильно скучала. Она представляла их встречу — тёплую, радостную, трогательную. Думала, что Андрей будет у подъезда, с цветами, с объятиями… но вместо этого — экран ноутбука и отчуждённость.
— Да, понял. До конца дня отправлю, — донеслось из кухни. — Всё сделаю, не переживайте.
Ольга тяжело вздохнула, медленно расстёгивая куртку — каждый шаг отзывался болью внизу живота. Сумка осталась у двери — не было сил даже нагнуться. Димка захныкал громче.
— Оля? Это ты? — наконец-то голос мужа. — Извини, тут завал. Ты там справишься?
Она сжала губы, удерживая слёзы. Всё внутри сжималось от усталости и обиды.
— Конечно, — спокойно ответила она. — Я же всегда справляюсь сама.
Позже, когда малыш, наконец, уснул, а Андрей закончил работать, они молча сидели на кухне. Часы тиканьем заполняли напряжённую тишину.
— Ты не спросил, как я добралась домой, — сказала она, глядя на недопитый чай.
— Ну, что там могло случиться? — пожал плечами Андрей, даже не оторвавшись от телефона. — Такси, пара пролётов по лестнице… всё обычно.
— Обычно? — её голос дрогнул. — Я только родила. У меня швы. Лифт не работает. А ты даже не вышел встретить.
Дальше начались бесконечные ночи. Кормление, плач, недосып. Андрей ушёл спать в отдельную комнату — «чтобы не мешать ей отдыхать». Хотя отдых был роскошью. Она жила в режиме ожидания, будто одна тянула за собой весь дом.
Утром, когда Димка капризничал, из кабинета донёсся раздражённый голос:
— Ты не можешь быть потише? У меня встреча через 15 минут!
Ольга покачивала сына, сдерживая слёзы:
— Сейчас выйду на балкон. На мороз. Чтобы ты мог спокойно решать свои дела.
Андрей выглянул в коридор, уже одетый в костюм:
— Ну не начинай. Кто-то же должен зарабатывать!
— А кто будет вкладываться в детей? — она повернулась к нему, нежно покачивая малыша. — Ты хоть помнишь, когда последний раз держал его на руках?
— Я занят! — раздражённо бросил он. — У меня горит контракт!
— У тебя всегда что-то горит! — шепотом крикнула она, чтобы не разбудить сына. — Я просила тебя трижды подержать ребёнка, пока я приму душ. И каждый раз ты находил причину, чтобы отвернуться.
Он взглянул на телефон:
— Мне пора. Поговорим потом, ладно?
Но потом — не наступало. Вечерами он ел разогретый ужин и исчезал в своём кабинете. А Ольга лежала в темноте, слушала дыхание малыша и пыталась вспомнить, куда исчез тот мужчина, который читал ей вслух сказки, гладил по животу, пока малыш был ещё внутри.
Всё сломалось в день, когда он забыл о приёме у врача. Она напоминала всю неделю, просила отпроситься. Сама с коляской и пакетами идти не могла.
— Прости, вылетело. Встреча с инвестором. Может, на такси поедешь?
Она отключила вызов, села прямо на пол, обняла колени и заплакала. Затем позвонила маме:
— Мам, приедь, пожалуйста. Я больше не могу одна.
Мать примчалась и за пару часов сделала всё: приготовила еду, постирала детские вещи, успокоила вечно плачущего Димку. Ольга смотрела, как уверенно и спокойно та управляется, и чувствовала — где-то она обессилела окончательно.
— Доченька, — сказала мама, присев рядом, — может, поедешь ко мне? Отдохнёшь, я с малышом помогу.
Ольга покачала головой:
— Нет, мам. Это не решит сути. Он должен понять, в чём дело.
Вдруг хлопнула дверь. Андрей вошёл раньше обычного и замер, увидев тёщу.
— Нина Петровна? Добрый вечер… А что случилось?
— Ты хочешь знать, что случилось? — Ольга встала, словно из глубины себя, стиснув в руках холодную чашку. — Хорошо. Сейчас расскажу.
Ольга шагнула к Андрею, заметив, как он едва уловимо отступил к выходу. В её голосе звучала дрожь, но отступать она не собиралась: — Знаешь, в чём дело? Я осталась одна. Совсем одна, с твоим сыном на руках. Я не могу даже в душ спокойно сходить — ты всё время чем-то ужасно важным занят.
— Оля, но ведь я…
— Молчи, — она не дала ему вставить и слова. — Послушай теперь ты. В роддоме я мечтала, что ты встретишь нас с Димкой, обнимешь, понесёшь сумку и ребёнка, как настоящий отец. Я думала, мы будем вместе учиться быть родителями. А в итоге… — она запнулась, еле сдерживая слёзы, — я просто живу с соседом, который боится взять на руки собственного ребёнка.
Андрей переводил взгляд с Ольги на её маму, Нину Петровну, которая молча наблюдала сцену.
— Я ведь стараюсь… Я же обеспечиваю семью…
— Семью? — она иронично усмехнулась. — Нет, ты работаешь ради себя. Потому что за экраном ноутбука проще спрятаться, чем делить со мной бессонные ночи. А знаешь, что больнее всего? — её голос стал тише, почти шёпотом. — Я больше не вижу в тебе того человека, который клялся, что всегда будет рядом. Которому важнее всего была семья.
Нина Петровна тихо встала с кресла: — Пойду проверю, не проснулся ли внук…
Но для Ольги с Андреем её уход остался незамеченным. Андрей опустился на банкетку в прихожей, не сняв пальто. В руках он всё ещё держал портфель, но, кажется, уже не осознавал этого.
— Значит, я всё испортил, да?.. — наконец выдохнул он, поднимая глаза. Ольга впервые увидела в них слёзы. — Господи… какой же я был слепый.
Из детской донёсся тонкий всхлип — малыш просыпался. Ольга инстинктивно двинулась к комнате, но Андрей вскочил: — Подожди. Я сам. Только… покажи, как правильно его взять, ладно?
Прошло три месяца. Весеннее воскресенье выдалось неожиданно тёплым. Ольга проснулась от лёгкого звона посуды на кухне и голоса Андрея: — Ну что, чемпион, расскажи папе, как тебе спалось? Мама говорит, уже пять часов подряд — герой!
Она улыбнулась, потянулась и прижалась к подушке. Теперь такие утренние моменты стали для неё настоящим счастьем — когда можно полежать подольше, зная, что за сыном присмотрят.
Всё изменилось не в одночасье. В тот вечер Андрей долго не мог уснуть, ходил из комнаты в комнату. А утром положил на стол телефон: — Я договорился насчёт гибкого графика. Буду работать из дома несколько дней в неделю. И… я записал нас к семейному психологу. Только если ты не против.
Она помнила, как он впервые сам искупал Димку, как неуверенно держал малыша в своих больших руках. И как потом, день за днём, становился всё увереннее, всё мягче и внимательнее.
— Задумалась? — Андрей вошёл с подносом. На нём чай и её любимые сырники. — Димка уснул. Может, позавтракаем вместе?
Она присела, отодвигая плед: — Вспоминала, как хотела уехать к маме. Тогда, в самом начале. А теперь… теперь даже странно это вспоминать.
— Я всё помню, — он поставил поднос и сел рядом. — Тогда я просто… боялся. Не знал, как быть. Думал, что облажаюсь, сделаю что-то не так.
— А ты стал лучшим отцом, — она сжала его руку. — Помнишь, что говорила психолог?
— Что страх — худший советчик. И что настоящая забота — это не слова, а действия. В том, чтобы быть рядом, даже когда страшно и тяжело.
За окном звенели весёлые голоса птиц. В памяти всплыл недавний день, когда они всей семьёй впервые гуляли в парке. Димка, уютно укутанный, спал в коляске, а они шагали по аллее, держась за руки.
— Кстати, — она взглянула на мужа, — помнишь, ты спрашивал про мои планы на лето?
— Конечно. Что-то придумала?
— Мне предложили вести занятия для мам с малышами. Два раза в неделю, утром.
— Отличная идея! — его глаза загорелись. — В эти дни я полностью работаю из дома. Посижу с сыном.
Из спальни донёсся первый звук — Димка потянулся и что-то пробормотал. Андрей встал: — Я схожу. А ты позавтракай, пока всё горячее.
Она провожала его взглядом, и в груди разливалось спокойное, тёплое чувство. Один разговор, одна решимость быть услышанным и услышать в ответ — и всё начало меняться.
Из детской донеслись звуки нежного воркования и тихий смех. Ольга улыбнулась: теперь она точно знала — они справятся. Потому что они вместе.
