Когда-то я представляла себе тихую, заботливую старость: дом, наполненный внуками, запах свежей выпечки на кухне, семейные разговоры за столом. Но реальность сложилась совершенно по-другому.
Замуж я вышла рано — едва успела закончить институт. Мне казалось, что муж станет моей опорой и защитой. Но оказалось всё наоборот: он много пил, избегал работы, конфликтовал и дома, и с соседями. После рождения второго ребёнка я поняла — дальше так нельзя. Собрала вещи, забрала детей и ушла, не имея ни сбережений, ни своего жилья. Некоторое время мы жили у родителей, но ни они, ни мы не могли так продолжать. Пришлось уехать на заработки в Италию.
Я думала, что это временно — год-два, и я вернусь. Но работа потребовала большего. Я стала помощницей в домах, няней, сиделкой — выполняла любую работу. Все мои заработки уходили детям. У сына всё складывалось: университет, женитьба, дети. Я смогла оплатить ему жильё. А вот дочь не захотела учиться — жила на мои деньги, потом ушла к мужчине, который вскоре её оставил.
Я всё же радовалась за сына. У него семья, дом, стабильность. Мечтала, что когда-нибудь приеду помогать с внуками. Но он только мягко оттягивал момент:
— Мама, ты не сможешь у нас долго. Мы привыкли по-своему.
На одну из Пасх я всё-таки приехала. Дома у родителей был хаос: дочь жила с грубым мужчиной, мама напугана, порядок разрушен. Сын встретил меня сдержанно:
— Мама, ты ненадолго? У нас свои планы.
Я вернулась в Италию, хотя сердце сжималось от тоски.
Прошли десятилетия. Мне стало 72. Сил стало меньше, работу я потеряла. С надеждой позвонила сыну:
— Сынок, мне больше не дают работу. Хочу вернуться домой — поживу у тебя?
— Мам… У нас тесно. Дети подросли, думаем переезжать…
Я приехала к маме. Отца уже нет, мама прикована к постели, а дом официально оформлен на дочь. Но ухаживать за ней дочь не собиралась. Её сожитель кричал, что мне здесь не место, требовал, чтобы я уезжала.
Иногда я спрашиваю себя: разве я заслужила такую старость? Все эти годы я высылала деньги детям, поддерживала семью, строила им жизнь — а теперь чувствую себя лишней.
У меня осталась небольшая сумма — три тысячи евро. И ни одного дома, где меня ждут.
Я стою у окна старого родительского дома и думаю: возможно, я ошиблась, когда весь свой ресурс направляла на других. Потому что настоящая любовь к детям — это не только отдавание без остатка, но и способность сохранить себе хоть немного заботы, чтобы встретить старость с уважением к самой себе.
