День рождения Елены Анатольевны должен был быть безупречным. Саша и его жена Люба готовились к нему всю неделю: заказали фисташковый торт — любимый десерт именинницы, приобрели дорогой чайный сервиз, на который она давно поглядывала, и составили продуманное меню.
Люба переживала, как перед экзаменом — ей хотелось во что бы то ни стало угодить строгой свекрови.
За час до приезда Елены Анатольевны в их квартире царила оживленная, но приятная суета. Воздух был пропитан ароматом запекающейся утки и свежих цветов. Люба, нарядная, в новом платье, расставляла на столе последние рюмки.
– Саш, посмотри, все ли ровно стоит? Ты не забыл салфетки? – спросила она, подправляя скатерть. Голос у нее слегка дрожал.
Саша, ставя на стол бутылку коньяка, успокаивающе кивнул:
– Все отлично, Люб. Мама будет в восторге. Не нервничай. Главное – чтобы торт доставили вовремя.
Но именно торт оказался ахиллесовой пятой. Заказ находился в кондитерской на другом конце города, и его нужно было забрать.
Люба вызвала такси и с облегчением увидела, что машина будет через несколько минут.
– Саша, я мигом! Сгоняю за тортом! – крикнула она, хватая сумку и выскочив за дверь.
Такси оказалось потрепанной «Ладой», за рулем которой сидел хмурый мужчина. Не глядя, он буркнул:
– Подтвердите адрес.
Люба назвала нужное место и, нервно поглядывая на часы, устроилась на заднем сиденье, аккуратно держа пустую коробку для торта на коленях.
Поездка была напряженной: водитель дергался по рядам, резко тормозил. Люба лишь мысленно молилась, чтобы все прошло без происшествий.
До места она доехала без проблем. Сотрудница передала ей большую коробку с тортом. Когда Люба уже села в машину, бок коробки слегка задел дверцу автомобиля. Послышался неприятный звук и влажный чпок.
У Любы внутри все сжалось. Она не осмелилась открыть коробку — вдруг все обошлось?
На обратном пути запах крема и фисташек становился все сильнее. По приезде домой на коробке уже проступило мокрое пятно.
Саша открыл дверь и увидел встревоженную жену с коробкой в руках. Она медленно приоткрыла крышку… и в этот момент стало ясно — торт был испорчен: бока развалились, крем размазан, украшения рассыпались.
– Ох, Люба… – только и смог вымолвить Саша. – Мы попали…
– Я правда… я случайно… – пролепетала она, едва сдерживая слезы.
В этот момент раздался звонок в дверь — приехала Елена Анатольевна.
Праздник пошел под откос с первой же минуты. Свекровь, в костюме и с идеальной укладкой, моментально заметила отсутствие главного угощения:
– Где мой фисташковый торт? Вы ведь знаете, я ем только его…
– Мам, возникла небольшая заминка с доставкой… Зато посмотри – какой коньяк! А утку Люба сама готовила! – попытался сгладить ситуацию Саша.
– Какая заминка? – Елена Анатольевна обвела стол ледяным взглядом. – Где торт?
Не зная, что сказать, Саша показал ей коробку с поврежденным тортом. Женщина нахмурилась. Весь вечер прошел в гнетущей атмосфере: свекровь почти не ела, отвечала односложно и ушла раньше времени, сославшись на головную боль.
– Спасибо… за ужин. Я поеду, – холодно произнесла она, даже не взглянув на подарки.
Саша вызвал ей такси. На прощание он попытался извиниться:
– Прости, мама. Это была случайность…
Она лишь сдержанно кивнула. Лифт закрылся. Вернувшись на кухню, он увидел Любу, беззвучно рыдающую у стола.
– Ну вот… всё испорчено, – всхлипнула она.
Саша сел рядом, не находя слов. Его терзало странное, неприятное предчувствие.
Оно оправдалось. Через час Любе пришло сообщение. Она дрожащими пальцами открыла его и прочла:
«Любовь, добрый вечер. Прошу вернуть 500 за такси и 2500 за торт. Считаю, что ваша халатность испортила мой день. С уважением, Елена Анатольевна».
Люба опустила телефон. Лицо побледнело. Саша, увидев ее, спросил:
– Это от мамы?
Она молча кивнула и передала ему телефон. Прочитав, Саша побледнел и бросил телефон на диван:
– Это уже за гранью… Люба не специально! И какое еще такси?..
– Но она настаивает… – прошептала Люба.
И вот, спустя пару минут, пришло второе сообщение:
«Прошу не портить отношения. Жду перевод в размере 3000 ».
Саша сжал кулаки, глядя на Любу, съежившуюся на стуле и всхлипывающую в тишине.
– С меня хватит, – прошептал он.
Он вышел на балкон, захлопнув за собой дверь. Холод ночи бодрил, но в душе бушевала буря.
Набрав номер матери, он ждал ответа. Голос Елены Анатольевны был холоден и сдержан:
– Да, Саша. Что-то случилось?
– Мама, Люба прочитала твои сообщения. Оба.
– Ну и? – сухо ответила она. – Она должна ответить за испорченный вечер.
– Мама, она старалась ради тебя! Целую неделю! А ты просишь с нее компенсацию за торт и такси, как будто это бизнес…
– Это просто справедливость, Саша. Кто-то испортил праздник – кто-то платит.
Саша сжал зубы:
– Это не справедливость. Это жестокость! Люба сделала все, чтобы ты чувствовала себя особенной, а ты в ответ выставляешь счет. Да еще и игнорируешь все подарки и усилия!
– Ты как разговариваешь с матерью?! – повысила голос Елена Анатольевна.
– Я разговариваю как взрослый человек, который больше не собирается терпеть унижение своей жены! Если для тебя важнее деньги, чем отношения с нами, тогда вот — я переведу тебе эти 3000. И это будет наш последний разговор. Пока, мама!
Он сбросил вызов. Руки дрожали. Он вернулся в комнату, открыл банковское приложение и отправил перевод.
– Саша… – тихо прошептала Люба.
– Закрываю вопрос. Окончательно, – твердо сказал он и показал экран: «Перевод 3000— Елена Анатольевна».
– Больше ни копейки. Ни слова. Мы свободны.
