Антонина неподвижно лежала на кровати, укутанная в старую телогрейку, а на ногах у неё были неразвязанные сапоги. Она словно не замечала холода, пробирающегося сквозь стены, и не слышала лёгкий скрип половиц под ногами забежавшей соседки.
— Тоня! Ты чего? Тебе плохо? — с тревогой в голосе спросила она.
Антонина не ответила. Она лишь тихо перевернулась на бок, глядя в одну точку, как будто прошлое вновь ожило перед её глазами…
— Мама, я завтра приеду не одна, а с женихом, — весело сообщила по телефону Лариса. — Выходи замуж!
Антонина застыла на месте.
— Замуж? Когда успела? — она с трудом скрыла волнение. — Ну, ладно… Приезжайте. Хорошо, что предупредила, скажу отцу.
Она убрала телефон и вышла на крыльцо. В морозном воздухе виднелись клубы её дыхания. Взгляд метнулся к огороду, где муж колдовал над старым забором.
— Рома! — крикнула она. — Бросай всё! Лариса завтра приедет с женихом, знакомиться будем!
Вечер прошёл в суете. Антонина с мужем рубили мясо на фарш, лепили пельмени. Женщина до глубокой ночи стояла у печи, пекла пироги и блины, пока Роман оттирал до блеска полы. Они старались создать уют и оставить о себе хорошее впечатление.
Утром дом сиял чистотой. В зале стоял накрытый стол, заставленный домашними угощениями. Роман метался во дворе с веником, а Антонина аккуратно расставляла вазочки с вареньем.
Гости прибыли с размахом: в их двор вкатил блестящий автомобиль, из окон которого гремела музыка. Из машины вышла Лариса с белыми розами, за ней — строгая, утончённая женщина. Молодой человек, выбежавший из-за руля, помог ей с коробкой.
— Добрый день, — улыбнулась незнакомка. — Лариса, познакомь нас.
Дочь нервно сцепила пальцы.
— Мама, папа, это Валентина Геннадьевна, мама Олега. А вот и сам Олег.
Антонина улыбнулась и пригласила гостей в дом. Её сердце сжалось — Валентина Геннадьевна смотрела на них слишком пристально.
И опасения подтвердились. За столом гостья озвучила свою позицию:
— Думаю, не стоит тратиться на свадьбу. Пусть распишутся и отметят скромно. Лариса уже получила диплом, найдём ей работу в городе. Через полгода смогут взять ипотеку. Я помогу Олегу с деньгами, накопила небольшую сумму. Конечно, не миллион, но этого хватит.
Она с надеждой посмотрела на Антонину и Романа.
— Мы тоже не останемся в стороне, — твёрдо сказал Роман. — У нас есть кое-какие сбережения. Когда молодые решат обзавестись жильём, мы поможем дочери.
После свадьбы Анохины помогали молодой семье всем, чем могли. Они держали скотину, выращивали овощи. Осенью откормили бычка и пустили на мясо. Часть отправили дочери и её сватье в город.
Роман уехал в город, отвёз мясо и задержался у Ларисы. Антонина звонила ему, но сначала он отвечал, что занят, а потом и вовсе отключил телефон.
Женщина не сидела без дела: сварила творог, сделала сыр, сбила масло. Всё это она отложила для сватьи, надеясь завоевать её расположение.
Но беда пришла неожиданно.
Роман вернулся домой лишь затем, чтобы забрать свои вещи. Без лишних эмоций он сообщил жене, что давно планировал этот момент, ожидая лишь, когда их дочь устроит личную жизнь. В его голосе не было ни тени сожаления, ни попытки смягчить удар.
— Я не хочу больше жить с тобой. Дом, хозяйство — всё остаётся тебе. Держаться ради дочери больше нет смысла. Пойми, я давно потерял к тебе чувства. Просто отпусти меня.
Антонина, охваченная внезапным отчаянием, вцепилась в рукав его куртки, пытаясь удержать. Глаза её наполнились слезами, губы дрожали.
— Рома, не уходи…
Но он мягко разжал её пальцы, развернулся и ушёл, не оглянувшись.
Некоторые люди обладают стойкостью, позволяющей выдержать любые удары судьбы. Антонина к таким не относилась.
Она лежала на кровати, закутанная в старую телогрейку, а её ноги были всё ещё обуты в сапоги. Дом казался пустым и холодным, словно покинутый. Утром заглянувшая соседка обнаружила её в таком состоянии и всполошилась.
— Тонь, ты чего? Плохо тебе? Может, фельдшера позвать? — тревожно спросила она, подходя ближе.
Антонина не отреагировала, даже не повернулась в её сторону. Она лишь смотрела в одну точку, словно не слыша слов.
Спустя час у дома собралась деревня. Люди стояли, переговаривались:
— Слыхали? Роман от Тони ушёл.
— Да ты что! Куда? — ахнули женщины.
— В город к другой, — пояснил Равиль, старый приятель Романа. — Остальное не знаю.
— Вот подлец! А Тоня как теперь? — заволновались соседки.
— Да кто ж её знает? Лежит. Не встаёт, не говорит. Фельдшер сказал, похоже на инсульт. Вызвали врачей, скоро приедут.
Весть о том, что мать слегла, моментально долетела до Ларисы. Дочь бросила все дела и примчалась из города.
Антонина провела две недели в реанимации. Первые дни она не могла говорить, только молча смотрела в потолок, а слёзы текли по её щекам сами собой.
Роман не приехал, даже не спросил, как она. На звонок Ларисы ответил сухо:
— Я подал на развод. Возвращаться не собираюсь. Уверен, что она просто притворяется, хочет мной манипулировать.
Лариса не верила своим ушам. Но самое страшное было впереди. Отец признался зятю:
— Если честно, ей бы уже лучше отмучиться. Дочери будет легче.
Лариса вспыхнула от гнева. Как он мог так сказать о женщине, с которой прожил всю жизнь? Её всю трясло от отвращения.
Она взяла отпуск, перевезла мать в свою съёмную квартиру и стала ухаживать за ней.
В деревне тем временем соседи не бросили хозяйство. Корову, овец, кур — всех кормили, поили, ухаживали, не давая дому запустеть.
Но не все поддерживали Ларису.
Её муж Олег открыто раздражался:
— Ты серьёзно? Сколько она ещё будет лежать? Год? Два? Всю жизнь? Я не подписывался нянчиться с тёщей!
На следующий день к ним пришла Валентина, свекровь Ларисы. Она выразила ту же мысль, но в более мягкой форме:
— Дочка, давай рассуждать здраво. Ты не можешь вечно бросать свою жизнь. Может, определим её в пансионат? Или вернём в деревню, наймём сиделку?
Лариса сжала губы, продолжая держать руку матери.
— Валентина Геннадьевна, мама — часть моей семьи. Вы вмешались в её жизнь, позволили отцу уйти к вам. Как вы могли?!
Свекровь промолчала, отвернувшись.
Олег понял, что Лариса не откажется от матери. Он больше не видел смысла в их браке.
— Развод. Это не та жизнь, о которой я мечтал.
Лариса молча кивнула. Её даже не обидело это. Наоборот, она почувствовала облегчение. Хорошо, что не успели обзавестись ипотекой и детьми. Делить им было нечего.
Средства, что она откладывала на жильё, теперь пошли на оплату квартиры, лечения матери и её реабилитации.
На одной из процедур Антонина познакомилась с женщиной по имени Раиса. Ей было 52, и она восстанавливалась после аварии. Несмотря на инвалидную коляску, она излучала оптимизм.
— Ты знаешь, Тоня, раньше у меня было всё: работа, деньги, семья. Но я жила в хандре, всё время жаловалась. Теперь вот смотрю на себя и думаю: а ведь у меня так много осталось. Я хочу научиться ходить и вернуться к жизни. А как только смогу — пойдём с тобой в ресторан!
Антонина смущённо улыбнулась:
— Я никогда не была в таких местах.
— Тем более идём! — засмеялась Раиса.
Антонина шла к выздоровлению медленно, но уверенно. Сначала она научилась сидеть, потом спускать ноги с кровати, а вскоре и ходить.
Всё это время Лариса была рядом, не переставая верить в её восстановление.
Однажды Антонина сказала:
— Я сама дойду до ресторана. Без приключений!
Лариса всё же увязалась за ней. В кафе их ждала Раиса с сыном Андреем. Мужчина привёз мать и помог усадить за стол.
— А это моя дочь Лариса, — представила Антонина.
Андрей немного смутился.
— Я маму одну не отпустил. А вы?
Лариса рассмеялась:
— Я тоже волновалась.
Но их радость внезапно омрачилась. В углу ресторана сидел Роман. Напротив него — Валентина.
Антонина замерла. Лариса напряглась.
— Лариса… — позвал отец, неловко улыбаясь.
Антонина стиснула зубы, открыла меню и ровным голосом сказала:
— Мы сюда не зря пришли. Дочка, садись. Андрей, тоже.
Она наслаждалась вечером. Пусть бывший муж смотрит. Она больше не страдает.
Роман всю ночь украдкой наблюдал за ними. Ведь ресторан — не для простой деревенской женщины…
Андрей и Лариса стали встречаться, а позже поженились. На свадьбу отца она не пригласила.
Раиса, хоть и ходила уже с костылями, весь вечер сидела рядом с Антониной. Теперь они стали настоящими подругами.
После свадьбы Ларисы Антонина вернулась в родной дом. Одинокий Равиль, который помогал ей с хозяйством, продолжал заходить.
Может, они будут просто друзьями.
А может, два одиночества действительно найдут друг друга.
