Началось всё почти незаметно. С того, что привычный утренний напиток, который Олег неизменно готовил для жены, стал отдавать странной горечью. Небольшой привкус на языке Ирина сперва списала либо на другой сорт, либо на свою усталость. В последние месяцы она действительно плохо отдыхала, просыпалась разбитой, словно всю ночь таскала тяжести. А муж, наоборот, был полон сил, активен, шутил, постоянно куда-то торопился и регулярно задерживался под предлогом срочной работы.
Они жили вместе семь лет, и Ирина была уверена, что у них вполне крепкая семья. Не идеальная, но ровная. Олег казался человеком надёжным, хоть и не слишком романтичным. Он трудился в строительной фирме, она — дизайнер, вела проекты для небольшого агентства. Жили не широко, но достаточно стабильно.
Год назад по инициативе Олега они заключили страховые договоры друг на друга — большие суммы. «Так спокойнее, мало ли что», — убеждал он, и тогда это казалось заботой.
Однако теперь эта «забота» неприятно отозвалась во вкусе жареного подозрения.
Однажды вечером, наблюдая, как муж у плиты старательно перемешивает её вечерний чай, Ирина поймала себя на неприятном ощущении. В его движениях было что-то нервное, скрытное. Лёгкий жест рукой, будто он что-то прятал.
Интуиция наконец прорвалась сквозь постоянную привычку всё обосновывать логикой. Ирина решила чай не пить, сослалась на головную боль и ушла. Олег посмотрел недовольно, но ничего не сказал.
Ночью она почти не сомкнула глаз. Когда он утром ушёл в душ, Ирина бесшумно взяла его домашние штаны и заглянула в карман. Там оказался маленький пакет с несколькими белыми таблетками. Она сфотографировала находку и положила обратно.
Мысли метались — витамины? лекарство? но почему тайком? и почему он выглядит гораздо здоровее, чем она на фоне постоянной «усталости»?
Ирина решила проверить всё на практике. Вечером она сделала несколько глотков «особенного чая», а остаток вылила. Через полчаса организм словно отключили. Руки стали тяжелыми, тело потеряло контроль, и она буквально провалилась в сон.
Проснулась глубокой ночью от того, что дверь тихонько открылась. Сил открыть глаза не было, но она услышала шаги. Олег подошёл к постели и попытался убедиться, спит ли жена. Ткнул в плечо, позвал по имени. Она изобразила полную отрешённость.
После короткой паузы он отошёл к окну, зажёг сигарету (чего дома никогда не делал), и, думая, что жена без сознания, набрал номер.
— Да, Света, — произнёс он приглушённо. — Уснула, как и ожидалось. Дал нужное количество.
Ирина внутренне оцепенела.
Дальше — ещё страшнее. Он начал обсуждать план: отключить свет, открыть газовые краны, выйти на «ночную пробежку», а затем вернуться и сделать вид, что обнаружил трагедию. Страховка, крупная сумма, «новая жизнь».
Ирина лежала, не двигаясь, и только слышала, как он уверяет любовницу, что всё будет точно и спокойно.
Когда он лёг рядом, она уже понимала — вопрос не «почему», а как спастись.
Но куда среди ночи? кому поверят? доказательств почти нет, кроме догадок и пары услышанных фраз.
Почти на ощупь, стараясь не шуметь, Ирина поднялась с кровати, закрыла спальню изнутри и спряталась в гостиной, откуда позвонила в полицию. Диспетчер сразу отправила экипаж, попросила оставаться на линии.
Пока сирена приближалась, Ирина не смела даже дышать. Когда на лестнице послышались шаги и звонки в дверь, дверь спальни забилась — Олег пытался выйти.
Полиция появилась буквально в последний момент. Ирина открыла, задыхаясь от страха.
Олег сперва пытался строить из себя удивленного, ссылался на нервозность жены, но после того как Ирина включила аудиозапись его ночного разговора, у него дрогнули губы. Полицейские нашли таблетки, проверили плиту (кран был повернут), а в телефоне — переписка со Светланой.
Олега задержали.
Дальше были месяцами тянувшиеся следственные действия, экспертиза препаратов (оказалось — сильное снотворное), задержание Светланы, судебные слушания.
На суде Ирина выступила спокойно, собранно, рассказав всё по порядку. Прокурор назвал преступление циничным и заранее продуманным. В итоге Олег как организатор получил девять лет, Светлана — семь.
Для Ирины это не было победой. Это было закрытием чудовищной главы.
Она продала старое жилье, переехала, начала восстанавливать психику. Работала, ходила на йогу, училась снова доверять людям.
И только спустя много месяцев смогла улыбаться без внутренней боли.
Она пережила не только попытку убийства, но и разрушение веры в любимого человека. Но постепенно пришло понимание: погибло то, что давно уже не было настоящим. А она осталась — живая, сильная, меняющая свою жизнь.
