Ателье «Игла и Нить» было наполнено атмосферой уюта и утонченности. Запах свежих тканей, ровное стрекотание машинок, приглушенный свет — здесь царил порядок, выстроенный годами усердной работы.
Олеся склонилась над бархатной тканью, проверяя выкройку, как вдруг дверь с громким звоном распахнулась.
— Сестрица! — влетел в помещение ее младший брат Руслан.
Сзади, прячась за его широкой спиной, несмело шагала его жена Вероника, в глазах которой светился тот самый узнаваемый блеск жадного нетерпения.
— Ну все! Я решился! — воскликнул Руслан. — Открываю мастерскую по чип-тюнингу. Буду двигатели прошивать, гонщикам мощность добавлять! Там такие деньги крутятся — просто космос.
— Руслан, это серьезно. Тебе ведь нужен стартовый капитал, оборудование, аренда, документы… Ты хотя бы бизнес-план составил? — удивленно спросила Олеся.
— План? — отмахнулся он. — Главное — идея и золотые руки! Вот, — он бухнул на стол увесистую стопку распечаток, — смета. Миллион двести. Ты же не бедствуешь, сестра? Одолжи брату, с процентами верну через полгода!
Руслан всегда жил одним днем, постоянно в долгах, с мимолетными идеями. А эти деньги…
Это была ее финансовая подушка — страховка на случай проблем с ателье и оплата учебы дочери Жени.
— Руслан, — спокойно, но твердо произнесла она, — я не могу тебе помочь. Это слишком рискованно. У тебя нет опыта, и я не готова вкладывать в проект, который может рухнуть. Эти деньги не на ветер собраны. Поищи инвестора или попробуй взять кредит.
На миг в помещении повисла гнетущая тишина. Лицо Руслана налилось краской.
— Не можешь?! — его голос дрогнул. — Своему брату?! Мы же семья, Олесь! Как ты так можешь?..
Вероника, поняв, что с деньгами им не светит, зашипела, как кошка:
— Ну и жадная ты, Олеся! Это же твой брат! Мы бы раскрутились — и тебе бы вернули!
— Жадность не построила это ателье, — спокойно ответила Олеся. — А вот наивность его легко может разрушить. Мой ответ — нет. Деньги под риск я не поставлю.
— Инвестора искать?! — зарычал Руслан и смахнул бумаги со стола. — Я к родной сестре за поддержкой пришел, а ты… ты просто закопала деньги и сидишь на них! Жадина! Считай, что брата у тебя больше нет! И не звони больше — понялa?
С этими словами он вылетел из ателье, хлопнув дверью так, что задрожали окна.
Олеся опустилась на стул и, прикрыв лицо ладонью, глубоко выдохнула. Телефон зазвонил уже через час.
— Олесенька, ну что ж ты наделала?! — рыдала в трубке мать. — Он же твой брат! Ты обязана была помочь! Разве он часто просит?
— Мама, это не каприз, это взрослый выбор, — пыталась объясниться Олеся, но отец тут же вмешался:
— Позор тебе, дочка! Брату отказала! Считаешь себя выше него? Стыдись!
Словно по команде, начали поступать звонки и сообщения от всех родственников. Упреки, обвинения, мольбы.
Даже младшая сестра Алена, обычно молчаливая, прислала жесткое сообщение:
«Ты рушишь нашу семью, Олесь. Просто отдай деньги. У тебя же есть…»
Женя, приехавшая домой на выходные, застала мать уставшей, но твердой.
— Мама, что происходит? Все на тебя ополчились. Пишут гадости, говорят, что ты бездушная…
— Дочка, — мягко сказала Олеся, — Руслан — не злодей. Но он легкомысленный. А мои деньги — это не просто купюры. Это твое образование, это мое дело. Я не обязана их тратить, потому что кому-то захотелось порулить бизнесом без подготовки.
Олеся не изменила решения. Родня отвернулась. Ни на праздники, ни на семейные сборы ее больше не приглашали.
Прошло несколько месяцев.
Однажды в ателье зашла племянница Руслана — Анна, дочь сестры Вероники.
— Тетя Оля… — девушка еле сдерживала слезы. — Дядя Руслан… он все-таки взял кредит. Под огромный процент.
Олеся лишь устало закрыла глаза. Она уже знала, что услышит дальше.
— И? — спросила спокойно.
— И… бизнес так и не открылся, — прошептала Анна. — Деньги они с тетей просто потратили. Машину купили, ремонт затеяли, на курорт съездили. А как пришла первая выплата — поняли, что не потянут. Теперь у них в доме ад. Ругня, слезы… бабушка с дедушкой на грани.
Олеся молча выслушала. Она не радовалась, что оказалась права. Было только пусто.
Через несколько дней она встретила Руслана у банкомата. Он осунулся, постарел. Не взглянув в ее сторону, отвернулся.
— Руслан, — произнесла она тихо.
Он резко развернулся, глаза пылали.
— Пришла посмотреть, как я в грязи? Довольна? Говорила же: не сможешь! Ну вот — не смог!
— Нет, — ответила Олеся с ледяным спокойствием. — Я не довольна. Мне больно. Жалко тебя, маму, папу. Жалко Веронику, что всегда только поддакивает. Но больше всего — жаль, что ты выбрал обвинять меня, а не взять ответственность. Ты не пытался. Ты просто повторил то, что делаешь всегда — потратил чужое.
Она прошла мимо, не задержав взгляда. В ателье ее ждала Женя, заплаканная, у экрана компьютера.
На экране — семейный чат. Обвинения, снова попытки найти виноватого. Теперь ругали Веронику, банк, кризис… только не Руслана.
— Мам, — шепнула Женя. — Они… хотят теперь собрать деньги, чтобы закрыть дядин кредит. И опять на тебя намекают — мол, раз у тебя есть…
Олеся подошла, сжала руку дочери.
— Закрывай чат. Выходи оттуда. Мы больше не часть этого балагана.
— Но бабушка, тетя… — начала Женя.
— Кто считает, что моя обязанность — спасать взрослых людей от их глупости, — произнесла Олеся, нажимая «Покинуть группу», — больше не моя семья. Моя семья — ты.
Телефон зазвонил почти сразу.
— Это что за поведение?! — возмущалась Зоя Анатольевна. — Ты ушла из чата? Опять бросила брата в беде?
— Я не обязана его спасать, — спокойно сказала Олеся. — Ни тогда, ни теперь. Он сам выбрал путь — пусть и идет по нему до конца.
— Он твой брат! Родная кровь! — кричала мать. — Так просто из семьи не уходят!
— Я уже ушла, — холодно произнесла Олеся. — В тот момент, когда вы решили, что я обязана отдать все, что у меня есть, только потому что он — мой брат.
— Вот как?! — взвизгнула мать. — Значит, теперь и не семья нам?! Ну и ладно! Никто тебя не держал! — прорычала она и отключилась.
Олеся убрала телефон, посмотрела на дочь. В глазах Жени — боль, но и уважение.
— Спасибо, мам, — прошептала она.
— Мы должны уметь говорить «нет» тем, кто считает, что мы обязаны. Особенно, если это «родные», — тихо сказала Олеся. — Настоящая семья не требует, а поддерживает.
И в мастерской снова зазвучало стрекотание машинки, возвращая тишину и равновесие.