Как только Татьяна переступила порог их с Сергеем квартиры, в коридоре её остановили голоса. Из кухни доносился разговор — Сергей и свекровь. Слова, которые она услышала, пронзили её холодом.
Голова раскалывалась от боли, тело ломило. Начальница днём, глянув на неё, с сочувствием сказала:
— Танюш, ты выглядишь ужасно. Иди домой, отдохни. С бумагами потом разберёмся.
Татьяна и представить не могла, что дома услышит не тишину, а обсуждение своей жизни. Едва провернув ключ, она вошла и замерла у входа.
— Сынок, сколько ты ещё будешь это терпеть? Она же тебе совсем не пара, — голос свекрови прозвучал отчётливо.
Таня вжалась в стену, сердце колотилось, как бешеное.
— Ты права, мам, — ответил Сергей, и в его голосе чувствовалась твёрдость, которой раньше не было.
— Вот и хорошо! Я тебе сколько говорю — посмотри на себя! Всё время один. Она вечно где-то бегает, на работе, дома только и делает, что валяется или с подругами по телефону. А ты где в её жизни?
Татьяна прижала ладонь ко рту. Казалось, слова били её физически. Три года совместной жизни, общее накопление на новую квартиру — и теперь это называют «пропадающей женой»?
— Думаю, пора что-то менять, — спокойно сказал Сергей. — Мы словно чужие.
— Вот! Наконец-то ты понял! Посмотри вокруг — Вера из соседнего подъезда, умница, воспитанная. Или Алёнка, с дядей Мишей работает. Женщины, с которыми можно и поговорить, и отдохнуть.
— Мне пока как-то неловко…
— А что в этом такого? Никто не говорит сразу развод подавать. Просто пообщайся. В кино сходи. Посмотри по сторонам. А то ведёшь себя, будто Таня — единственная женщина в мире.
— Наверное, я действительно слишком за неё держусь, а она… она даже не замечает.
Татьяна не могла поверить, что это говорит её муж. Человек, с которым они строили планы. А теперь — обсуждение других женщин с матерью, за её спиной.
— Вот именно! — с торжеством продолжала свекровь. — Я всегда говорила — ты заслуживаешь большего. А она — кто? Ничего особенного. Ни внешности, ни ума, ни таланта.
— И борщ у неё — помнишь? — рассмеялся Сергей. — Кислятина на день рождения отца!
Смех прозвучал как удар в лицо. Таня отшатнулась, и под ногами скрипнула доска. В кухне наступила тишина.
— Кто там? — настороженно спросила свекровь.
Татьяна вышла из тени. Сергей встал, побледнев. Свекровь застыла, с кружкой в руках.
— Таня? Ты что дома? — попыталась улыбнуться свекровь.
— Меня отпустили. Болезнь, — тихо ответила Таня.
— Бедненькая! Чаёк?
— Не нужно, — Таня смотрела только на Сергея. — Я всё слышала.
Молчание. Сергей смотрел в сторону, избегая её взгляда.
— Подслушивать — нехорошо, — первой заговорила свекровь.
— А говорить о жене за её спиной — это нормально? «Серая мышка», «ни ума, ни красоты», — напомнила Таня, голос дрожал.
Сергей наконец взглянул на неё. Ни тени вины. Только усталость и раздражение.
— А что? Разве не так? Хватит делать вид, будто всё в порядке. Я просто больше не хочу жить в этом… театре.
— То есть, ты действительно собирался мне найти замену? — спросила она, не веря собственным ушам.
— Не драматизируй, — отмахнулся он. — Просто мы больше не подходим друг другу. Ты — всегда на работе. Я — всегда один.
— Потому что мы копили! — сорвалась она. — Копили на квартиру, ты сам просил меня взять дополнительную работу!
— Это всё ерунда. Сейчас все живут по-другому. Наслаждаются моментом. А мы? Работали и спали.
— Ты мог хотя бы поговорить со мной, — прошептала Таня. — А не обсуждать с мамой, как меня сменить.
— Истерика начинается, — громко вздохнула свекровь.
— А вы — помолчите! — вдруг взорвалась Таня. — Три года вы меня не принимали. Теперь — радуетесь, что сын решил всё разрушить?
— Не смей говорить так с моей матерью! — рявкнул Сергей, стукнув по столу. — Вот, мам, видишь? Ни капли уважения!
Это стало точкой. Таня пошла в спальню. Взялась за чемодан.
— Ты что делаешь?! — закричал Сергей, появляясь в дверях.
— Ухожу. Не хочу жить там, где надо заслуживать право быть собой.
— Иди, раз такая гордая! — рявкнула из кухни свекровь.
— Мам, подожди, — бросил Сергей, но Таня уже собирала вещи.
— Ну и чего ты психуешь? Мы просто поговорили. Люди так делают.
— Не все. Только те, кому наплевать на жену, на любовь, на семью, — бросила Таня, застёгивая сумку.
— Какая ты семья? — зло выкрикнул Сергей. — Ни детей, ни уюта! Только работа и уставшее лицо!
Таня застыла, как вкопанная. Эти слова пронзили её больнее любого удара.
— Значит, ты всё это время именно так думал, — проговорила она, будто не ему, а себе. — А я, как наивная, верила, что мы вместе идём к будущему. Что временные трудности — это нормально, если есть любовь. Что ты… действительно любишь меня.
Она медленно сняла с пальца кольцо и положила на ближайшую тумбу.
— Тань, подожди, — Сергей растерянно посмотрел на кольцо. — Не делай поспешных выводов, хорошо?
— А что тянуть? — она с щелчком застегнула чемодан. — Решение ты уже принял. И твоя мама давно всё за тебя решила. Мне здесь больше не место.
— А куда ты пойдёшь? — в голосе не звучало беспокойства, только раздражённая досада.
— Уже не твоё дело, — отрезала Таня.
Она прошла в комнату, бросив взгляд на пространство, где провела три года. В этой квартире не было ничего её. Даже шторы в зале выбирала свекровь. Даже постельное бельё она приносила «проверенное». Таня чувствовала себя гостьей, всё это время.
На выходе она положила ключи на полку в прихожей. Сергей перегородил дорогу.
— Да погоди ты! Может, всё же подождём до завтра? Успокоимся, обсудим.
— Что именно обсуждать? — Таня посмотрела ему в глаза. — То, как ты с мамой подбираешь мне замену? Как вы вдвоём смеётесь надо мной и моим борщом? Или как ты называешь меня пустым местом?
— Я не говорил, что ты пустое место…
— Нет? А «ни красоты, ни таланта, ни ума» — это как? — её голос дрожал, но она держалась. — А борщ? Ты хоть помнишь тот день? У меня была температура, но я всё равно встала и готовила, потому что это был день рождения твоего отца. А ты теперь вспоминаешь это как повод для шутки?
Сергей отвёл взгляд. В его лице на секунду мелькнуло что-то похожее на стыд. Но тут же исчезло.
— Тань, ну хватит. Не начинай спектакль. Мы же взрослые.
— Да, взрослые, — спокойно сказала она, отстранив его. — Именно поэтому я ухожу. Раз уж я — лишняя.
— И правильно! — донеслось с кухни. — Путь свободен! Найдёт себе нормальную девушку — с руками, а не с амбициями!
Таня медленно повернулась в сторону кухни. Затем посмотрела на мужа, в надежде, что он хоть слово скажет в её защиту. Но он молчал, глядя в пол.
— Прощай, — коротко бросила она и вышла за дверь.
На улице моросил мелкий дождь. Таня подняла воротник пальто, сделала глубокий вдох и набрала номер:
— Лиз, привет… Можно я приеду? Прямо сейчас… Нет, не всё в порядке. Кажется, я ушла от мужа.
В автобусе телефон дрожал в руке — Сергей звонил снова и снова. Она не отвечала. Внутри было пусто. Не больно, не страшно. Просто пусто.
«Почему я не видела раньше?» — думала она, глядя на промокшие стекла. Все эти годы рядом был человек, который её стыдился. Которому не хватало сил сказать честно. Который выбрал сплетни с мамой, а не разговор с женой.
У Лизы её встретили с объятиями и горячим чаем. Подруга молча выслушала всё.
— Честно? Я всегда чувствовала, что твоя свекровь тобой недовольна, — сказала Лиза. — Но чтоб Серёга… за твоей спиной, вот так? Фу!
— Знаешь, что самое ужасное? — Таня смотрела в чашку, словно в прорубь. — Я сама всё испортила. Работала, уставала, забывала жить… только старалась ради нас, ради будущего.
— Нет, Таня! — возмутилась Лиза. — Ты пахала ради вас двоих! А он даже рта не открыл, чтобы сказать, что ему не нравится. А потом — за спиной обсуждает, как найти тебе замену. Как мальчишка! Только трус.
Телефон снова завибрировал. Таня взяла трубку:
— Да, Серёж. Нет, я не вернусь. Не сегодня, не завтра. Нам больше не о чем говорить. Всё уже сказано… Что? Где я? Это тоже больше не твоё дело. Прощай.
Она отключила вызов и обернулась к Лизе:
— Помнишь, мне предлагали место в Краснодаре? Тогда, в новом филиале. Я ведь отказалась. Ради него.
— Ну так?
— А вдруг не поздно? — впервые за весь день Таня улыбнулась. — Новый город. Новая работа. И — новая я.
— Вот! Это уже моя Танька! — Лиза рассмеялась. — Звони им немедленно! Давай-давай!
Таня достала телефон и замерла:
— А если я пожалею?
— О чём? — удивилась Лиза. — О человеке, который смеялся над тобой, пока ты старалась из последних сил? О трёх годах, в которых ты теряла себя, чтобы быть «удобной»? Тань, пора жить для себя.
— Да, — кивнула Таня. — Время пришло.
Она нажала нужный номер. За окном облака начали расходиться, пробиваясь сквозь серость — первые лучи солнца.
Может, и правда настал момент. Начать с чистого листа. Без попыток стать «хорошей женой», «удобной невесткой», «покладистой работницей». Просто быть собой. И быть свободной.
