— А пол почему не вымыт? Где еда? — Глеб с раздражением бросил портфель на диван, обвёл взглядом комнату и добавил с презрением: — Ты совсем перестала следить за собой. Марина, замерев у плиты, растерянно сжала в руках половник. Было далеко за полночь, а она всё ещё ждала мужа с ужином. От него пахло чужими духами — едва уловимыми, дорогими, совершенно не похожими на её любимую ваниль.
— Я весь вечер пыталась тебе дозвониться. Где ты был? — старалась говорить спокойно, не дрожащим голосом.
— Прекрати устраивать допросы! — он раздражённо отмахнулся. — На работе задержался, понятно? Телефон сел.
Марина молча подала ему тарелку с запеканкой. Глеб ткнул вилкой в еду, поморщился.
— Опять эта жирная пакость. Удивительно, что ты ещё не располнела окончательно. Видела бы ты Софию у нас в офисе — вот как женщина должна выглядеть.
— София? Та, что всё время пишет тебе? — Марина почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Не начинай, — закатил глаза Глеб. — Она — просто коллега. И, к слову, следит за собой. А ты? — он окинул её взглядом. — Халат затасканный, тапки — как у бабки. Серая мышка.
— Я могу похудеть, если для тебя это важно, — прошептала она, сглотнув горький ком в горле.
— Уже поздно, — буркнул он и вышел из кухни.
Она осталась одна. Села, осела на стул, глядя в никуда. Когда это всё произошло? Ведь раньше он смеялся над её формами, говорил, что любит «мягких, настоящих». Телефон Глеба завибрировал на столе. Марина взглянула на экран. Сообщение от Софии: «Завтра, как обычно?» и в конце сердечко.
Трясущимися руками она взяла гаджет. Пароль знала — день рождения мужа. Открыла переписку. Удары — один за другим: «Ты такой горячий», «Ну когда ты уже уйдёшь от неё?», «Жду с нетерпением…» И фотографии — Глеб, другая женщина, объятия, постель. Марина положила телефон на место, в груди — пустота, холод. Три года брака, три года после смерти родителей, когда он стал для неё единственным.
Она вспомнила, как Глеб уговорил сыграть тихую свадьбу — «не до торжеств», как сразу переехал в её квартиру — «зачем платить за аренду», как нахваливал дачу — «продадим, купим что-то достойное». Взгляд упал на собственные ладони — пухлые пальцы, маленькие. Может, она и правда стала непривлекательной?
Из спальни донёсся его храп. В голове всплыли вчерашние слова: «Дачу надо продавать, время хорошее. Начнём бизнес, будем жить по-человечески». Она пошла в ванную, встала перед зеркалом. Усталое лицо, тёмные круги, спутанные волосы. Когда она так себя запустила? Когда отдала всё, забыв про себя?
— Довольно, — шепнула она отражению. — С меня хватит.
Наутро Глеб был на удивление мягким. Принёс кофе, сел рядом на кровать.
— Мариночка, я был не прав. Работа, нервы…
Она кивнула, скрывая выражение лица.
— Ты говорил про дачу. Надо продать. Но мне нужно съездить туда — кое-что мамино осталось.
Глеб оживился.
— Умничка! — поцеловал в лоб. — Ты едешь на выходные, а я пока покупателя найду.
«Уж больно быстро», — мелькнуло у Марины, но в ответ — только лёгкая улыбка.
На кладбище было тихо. Тёплый воздух мая наполнялся ароматом сирени. Марина положила цветы на могилы родителей, села рядом.
— Вы ведь предупреждали… — прошептала она, глядя на фотографии. — А я не хотела слушать.
Вспомнился третий курс, Глеб с экономического, уверенный в себе, привлекательный. Тогда он казался идеальным. Отец говорил: «Мужчина, который любит, не смотрит по сторонам». Мама добавляла: «И любит тебя целиком, без оговорок».
Вибрация телефона прервала её мысли. Глеб писал: «Ты где? Я нашёл покупателя, завтра надо показать дом». Марина проигнорировала. Открыла старые снимки. Свадьба — скромная. Глеб тогда сказал: «Главное, что мы вместе». Теперь стало ясно: ему просто нужна была её квартира, её спокойствие, её доверие.
— Он хочет продать всё и исчезнуть, — тихо произнесла она, глядя на надгробие. — Думает, я ничего не понимаю.
Солнечный луч упал на камень, словно подтверждение.
— Но я проснулась, мама. Ты же говорила: «Ошибиться можно один раз. Второй — это уже ты себя обманываешь».
Марина решительно встала. В голове сложился чёткий план. Если он решил играть нечестно — получит достойного противника.
По дороге она набрала Сергея Петровича, давнего друга отца, риэлтора.
— Мариночка! Дочка! Как давно не слышал. Как ты?
— Помогите мне. Это срочно. И желательно — тихо.
— Я такого не говорила. Цена занижена, — Марина спокойно посмотрела на удивлённого мужа. — Эта дача стоит дороже.
— Сейчас не время торговаться, — попытался он быть мягким. — Клиент надёжный. А твоя дача — извини, но…
— Наша, — прервала она. — Или уже не совсем?
Глеб нахмурился.
— Что за намёки?
— Просто странно слышать, как ты называешь её «моей». Мы же семья?
Он смягчился, приобнял её, поцеловал в лоб.
— Конечно, всё наше. Просто документы… Неважно. Всё ради нас, ради будущего.
«Твоего будущего», — подумала она. А вслух — ничего.
Уже неделю Марина жила в двух измерениях. В одном — прежняя, терпеливая, услужливая. В другом — решительная и собранная женщина, которая встречается с юристами, консультируется с риэлторами и готовит свой собственный план побега.
— Я подумаю, — спокойно произнесла Марина. — Хочу ещё раз поехать на дачу, разобрать мамины вещи.
— Конечно, поезжай, — без тени сомнений согласился Глеб. — Кстати, Мариш, чуть не забыл… У меня завтра совещание на работе, ты не могла бы…
— Подвезти тебе документы? — перехватила она фразу. — Конечно. Что именно?
— Выписку из Росреестра. Клиенту нужно посмотреть документы на дачу, — с невинной улыбкой объяснил он. — Просто формальность.
— Поняла, — кивнула Марина. — А с кем встреча?
— С клиентами, ты их не знаешь, — уклонился он от конкретики, отводя взгляд.
Телефон Глеба пискнул. Он тут же схватил его, пробежал глазами сообщение и быстро убрал в карман.
— Работа? — поинтересовалась она с самой невинной интонацией.
— Ага, вечно дёргают, — буркнул он и зевнул. — Всё, пойду спать.
Как только дверь спальни захлопнулась, Марина достала телефон. Сергей Петрович ответил моментально:
— Купчая на дачу готова. Новый владелец согласен на твою цену. Завтра оформляем.
— А что с квартирой?
— Есть покупатель. Хотят быстро, без лишних вопросов. Ты уверена?
— Более чем.
В коридоре послышались шаги, Марина быстро убрала телефон в карман.
Глеб, уже в домашней одежде, зашёл на кухню.
— Не спишь? — спросил он, доставая из холодильника пакет с соком.
— Думаю о маме, — тихо сказала она, обняв себя за плечи. — Сегодня ровно три года, как их не стало.
— Опять ты об этом, — фыркнул он. — Перестань жить прошлым. Умерших не вернуть.
Марина вздрогнула от его резкости.
— Ты даже со мной на кладбище не поехал.
— У меня дел невпроворот! — раздражённо отозвался Глеб. — Кто-то же должен содержать семью.
— А моя работа — это что, не работа?
— Нянечка в саду? — усмехнулся он. — Ты ещё спасибо скажи, что я на тебе женился. С твоей внешностью, сама понимаешь…
Он вдруг замолк, будто осознав, что сказал лишнего.
— Извини… — пробормотал он. — Нервы, неделя тяжёлая.
Марина смотрела на него молча. Её Глеб — весёлый, влюблённый, заботливый — исчез. Перед ней стоял чужой, равнодушный человек.
— Я тоже устала, — сдержанно ответила она.
На следующий день Марина встретилась с Сергеем Петровичем и новым владельцем дачи — пожилым профессором, старым другом её отца. Сделка прошла быстро и чётко.
— Ты уверена, что не скажешь Глебу? — спросил Сергей, когда они остались вдвоём.
Марина только покачала головой:
— Он сейчас слишком занят Софией. Даже не заметил, что я опустошила шкаф.
Вернувшись домой, она стала собирать последние вещи. Завтра должна была пройти сделка по квартире. Всё происходило стремительнее, чем она рассчитывала.
Раздался звонок. Глеб.
— Ты отвезла документы? — не поздоровавшись, спросил он.
— Да, всё готово, — спокойно ответила она.
— Отлично! — голос выдал явное удовлетворение. — Я задержусь, не жди меня к ужину.
Ночь выдалась душной. Марина, завернувшись в простыню, лежала на диване в гостиной. Глеб не вернулся — впервые за всё время их совместной жизни. Ни звонка, ни сообщения. Будто его и не было.
В семь тридцать утра в дверь раздался громкий стук.
— Кто там? — спросила она.
— Агентство недвижимости. По договорённости с Сергеем Петровичем, — ответил мужской голос.
Открыв дверь, Марина увидела на пороге молодую пару с ребёнком и представительного мужчину с портфелем — нотариуса.
— Доброе утро, — женщина протянула руку. — Я Ольга, мы вчера общались. Сергей сказал, что вы готовы подписывать документы.
— Да, проходите, — Марина кивнула.
Нотариус разложил бумаги на столе.
— Паспорт, свидетельство собственности и предварительное соглашение.
Марина вынула из сумки папку. Пока она подписывала бумаги, пара рассматривала квартиру.
— Ваш муж будет присутствовать? — уточнил нотариус.
— Нет. Квартира моя, получена в наследство до брака.
— Прекрасно. Тогда продолжаем.
Через час все подписи были поставлены, средства переведены на счёт. Ольга обняла Марину:
— Мы так долго искали такой вариант. Когда можно заселяться?
— Хоть сейчас, — передала она ключи. — Всё необходимое я уже вывезла.
— Тут ещё много вещей…
— Всё, что останется — выбрасывайте или оставьте себе.
Пока семья обживалась, Марина отправила сообщение Сергею Петровичу: «Готово. Еду в банк».
В банке она перевела основную сумму на другой счёт, а часть сняла наличными. В такси раздался звонок — Глеб.
— Мариш, я скоро дома. Нам нужно поговорить.
— Не торопись, — спокойно ответила она. — Я занята.
— Чем?
— Увидимся в семь.
Она положила трубку и попросила водителя свернуть к отелю. Вечером всё должно быть готово.
Глеб появился ровно в семь. Позвонил в дверь, но та не открылась. Попробовал ключ — замок не поддавался.
— Кто там? — дверь приоткрылась, и на пороге стояла незнакомая женщина.
— Я… Это моя квартира, — растерялся Глеб.
— Вы, видимо, ошиблись. Мы купили эту квартиру сегодня утром.
— Как купили?! У кого?!
— У Марины Сергеевны.
Телефон завибрировал. На дисплее — номер жены.
— Что ты сделала?! — завопил он в трубку.
— Привет, Глеб. Как самочувствие?
— Эта женщина говорит, что купила нашу квартиру!
— Не «нашу». Мою. И она права. Я продала её сегодня. А дачу — вчера.
— Ты что, с ума сошла?! Где мне теперь жить?!
— Спроси у Софии. Может, приютит. Вы ведь, кажется, хорошо ладите?
— Ты копалась в моём телефоне?!
— А ты не копался в моей жизни? Три года унижений, предательств, лжи — ты думал, я этого не замечаю?
Молчание.
— Всё неправильно поняла… — попытался вывернуться он. — София — просто коллега…
— Поздно, Глеб. Ты свободен.
— Но бизнес? Планы?
— Все твои планы рушатся в момент, когда ты перестаёшь уважать другого. А ты перестал. Прощай.
Он снова позвонил — с другого номера.
— Ты пожалеешь. Я засужу тебя. Ты украла у меня всё!
— Всё, что было продано, принадлежало мне. Это — юридический факт. Мы не заключали брачный договор. Так что удачи, Глеб.
— Ты… ты мелкая мстительница!
— Нет, Глеб. Просто женщина, которая перестала быть твоей тенью.
Марина сидела у окна отеля, глядя на город. Телефон молчал. За три дня — ни звонков, ни сообщений. До очередного стука.
— Входите.
Сергей Петрович вошёл с папкой.
— Всё оформлено. Новая квартира твоя.
— Спасибо. Вы мне очень помогли.
— Твой отец поступил бы так же.
— Знаете, я думала, что буду торжествовать… А чувствую только свободу.
Телефон завибрировал.
«Ты всё не так поняла. Верни хотя бы часть денег. Ради нас. Глеб».
Марина показала сообщение Сергею и молча удалила его.
— Завтра сменю номер, — твёрдо сказала она. — И начну всё с нуля.
Через неделю она переехала. Уютная однушка, тишина, её вещи — её жизнь. Вечером, устроившись с чаем, Марина достала старый альбом. Последняя страница — свадебное фото. Посмотрела. Улыбнулась. И порвала его.
— Спасибо за урок, — прошептала она. — Теперь я знаю, кто я.
Если хотите, могу написать продолжение этой истории — например, как меняется её жизнь дальше.
