– Ба, ну о чем я тебе давно говорю! Да и мама тоже говорит! Переезжай в дом для пожилых, дом на меня перепиши, тебе там и комнатку отдельную дадут, мама договорится. И не одна будешь, всегда есть с кем поговорить, соседки рядом, и мне мешать не станешь.
– Никуда я из своего дома не уйду. Я тебе так скажу, Сашко. Если я тебе мешаю – вот порог, на все четыре стороны. Ты молодой, голова на плечах есть. Иди, ищи квартиру и живи, как хочешь. Учиться не захотел – значит, работай. Води хоть каждый день новых девиц. Я пожилой человек, мне через месяц 65 лет исполнится, мне нужен покой и тишина. Хватит, побродила пару лет, пора и домой возвращаться. Не дело это, внук, когда вы меня из моего же дома выгоняете, да еще и на мою пенсию со своими невестами живете. Не резиновая она у меня, эта пенсия. Так что даю тебе неделю. Не найдешь квартиру – иди к друзьям или подругам. Или к этой твоей… Как там ее? Все время забываю. Чтобы сегодня же в моем доме тебя не было. Надо же, придумали – то жениха мне на старости лет ищут, то в дом престарелых отправить хотят!
Возмущенный внук еще что-то пытался сказать, но Лидия Павловна его уже не слушала – молча прошла в свою комнату и закрыла за собой дверь. Голова сильно разболелась. Нужно выпить таблетку, но за водой придется идти на кухню, а встречаться с внуком совсем не хотелось.
Окинув взглядом маленькую комнату, Лида увидела пластиковую бутылку с остатками минеральной воды. Ну вот и хорошо, как раз на глоток хватит.
Сама от себя Лида не ожидала такой решительности. Накопилось возмущение, вот и высказала все, что наболело. Два долгих года молчала, терпела, по первому зову бросалась то к одной дочери, то к другой, а потом так же быстро, по первому намеку – мол, не засиделась ли ты у нас, мама, – уезжала обратно домой.
А тут внук, дурак двадцати лет от роду, хозяйничает в ее доме. То одна у него невеста, любовь всей жизни, то другая, а бабушка, видите ли, мешает – сопит за стеной, кашляет, романтическую атмосферу нарушает.
– Ба, ты бы в гости хоть к кому-нибудь съездила, а мы бы с Дашей, Машей, Светой, Ирой (нужное подчеркнуть – девушки часто меняются) побыли вдвоем.
И Лидия Павловна ехала то к двоюродной сестре, то к куме, то к бывшей коллеге, где засидживалась допоздна, чтобы не мешать молодым.
Сначала такие визиты были в радость и сестре, и куме, и коллеге, но когда стали повторяться несколько раз в неделю, радость сменилась тягостью. Лида поняла, что люди устают от ее присутствия.
В тот момент, когда и ездить-то стало некуда, у старшей дочери родился ребенок. Жизнь в большом городе, ипотека, старший ребенок-школьник – не до долгого декрета, и помощь бабушки оказалась как нельзя кстати.
Поехала Лидия Петровна к дочери. И если первое время всех все устраивало – горячие ужины, чистая квартира, ухоженные внуки, – то через несколько месяцев зять Лиды, который, к слову, был всего на десять лет моложе своей тещи, начал выражать недовольство.
– Лидия Петровна, вы такие сосиски больше не покупайте – ими отравиться можно. Да и зачем сосисками давиться, если вы все равно весь день дома? Вам трудно приготовить нормальную еду? Котлетки, например, или отбивные…
– Лидия Петровна, котлетки – это хорошо, но вы что-то слишком много денег тратите на хозяйственные нужды и продукты! Экономнее надо быть!
– Лидия Петровна, я вам что, травоядное, чтобы одни овощи и траву есть? Экономия – это хорошо, но мяса в рационе мало.
И так во всем. Раз сидите с детьми, значит, могли бы старшую внучку по учебе подтянуть – зачем нам репетиторов нанимать, когда бабушка есть?
Даже за телефонные разговоры доставалось: мол, нечего тут трещать над ухом.
А старшая внучка – девочка с характером. Хоть и четвероклассница, а гонору – как у взрослой. И одевается бабушка немодно, перед друзьями позорит, и учиться заставляет.
– Бабушка, а зачем ты к нам приехала? У тебя ведь свой дом в деревне есть – вот туда и езжай, там и командуй!
Лида молчала, терпела, каждому угождала. Зятю мясо покупала из своей скромной пенсии, внучке – деньги на карманные расходы подкидывала, чтобы хоть как-то загладить свою «вину», даже внуку Сашке, лентяю, переводила остатки пенсии на карту, чтобы за коммуналку хоть немного платил.
Жаловаться дочери было бесполезно. Она мужа ценит, слова против не скажет. Иногда, когда мужа дома не было, могла сказать вскользь: «Потерпи, мама, это для моего же блага», – и на этом разговор заканчивался.
Когда младшая внучка пошла в ясли, семье бабушка стала не нужна. Зять прямо сказал:
– Лидия Петровна, спасибо, вы нам больше не нужны, можете ехать домой.
Счастливая Лида уехала. Наконец-то будет сама себе хозяйкой! Когда захотела – легла, когда захотела – встала.
Но дома ее ждал сюрприз: в ее хатке уже крепко обосновался Сашко, да не один, а с невестой. В доме грязь, за свет долг – вот-вот отключат, и за воду никто не платил.
Лида взяла кредит, погасила долги, привела дом в порядок. Вздохнула с облегчением. Но тут снова недовольный внук – дом, мол, маленький, две комнаты да кухня, никакого личного пространства!
А тут еще младшая дочь рожать собралась.
– Мама, приезжай, помоги с ребенком!
Лида снова собрала чемодан и уехала.
Три месяца прожила, когда поняла, что снова стала лишней. На этот раз не стала ждать, когда попросят освободить место – уехала сама.
И снова внук недоволен.
Но теперь Лидия Петровна сказала свое твердое слово.
Сашко съехал, заявив напоследок, что ноги его больше в этом доме не будет.
Лида осталась одна. И впервые за долгое время почувствовала радость.
Всю жизнь под всех подстраивалась, а в итоге – выросли потребители.
Но теперь все иначе.
– В гости приходи, Сашко, хоть каждый день, но жить вместе не будем.
Дочери тоже звали к себе – помогать с детьми.
– Привозите ко мне, с радостью посижу. Тут и воздух чище, и мне спокойнее. Здесь я хозяйка, и никто мне не указ.
И, кажется, Лида права.
